Да что там, ко мне даже цветник Иланны не подпустили на расстояние ядовитого словесного выпада. Девицы смотрели на меня издалека — с балкона. Это когда я собиралась в ателье и когда вернулась обратно, довольная, как слон. Пока меня не было, творческий коллектив кутюрье успел не только выполнить мои прежние заказы, но и предложить смелой клиентке кое-что от себя. К предстоящему празднику — самое то!

Так или иначе к вечеру я валилась с ног. Попытка слинять в свои покои провалилась — они оказались заперты. Пришлось идти в спальню мужа.

И вот почти у его двери меня перехватил Патрик. Сделал большие глаза, прижал палец к губам и потащил куда-то за угол, за драпировку, под которой скрывалась незаметная ниша с дверцей для слуг.

Глава 18

—…последняя капля в чашу моей уверенности. — Голос мужа слышался глуховато, но отчетливо. — И тем не менее это несомненно Эмберлин. Я поднял все источники, всех профессоров. Вывод однозначный: родовые знаки подделать или перенести на чужое тело невозможно.

— А что она сама говорит по поводу своего резкого поумнения?

Ага, голос принца. Значит, Яролир беседует с Чаризом обо мне. Странно, конечно, что так открыто, раз даже Патрик и я сумели подслушать, но, видимо, лорд ощущает себя полностью защищенным в собственном доме.

— Потеряла память. Только опять же, мы с Тором прошерстили все трактаты о подобных проблемах. Прецеденты полной потери памяти случались. Более того, бывало, что человек менялся, особенно после ранения в голову, например. Но обычно он менялся в худшую сторону, у него были проблемы с чтением, письмом, координацией. А тут словно по щелчку пальцев, на ровном месте, без единой травмы: бац — и другой человек. — Муж даже хлопнул рукой то ли по столу, то ли еще по какой-то мебели.

— Да уж, — послышался откровенно веселый смешок Чариза. — Превращение снулой рыбы в огненную птичку я вижу впервые.

— Между прочим, моя жена заявляет, что по характеру всегда была такой, как сейчас. А то, что я раньше этого не замечал, — мои трудности. — Голос Яролира был полон негодования. — То есть она даже не может предположить, что с прошлой Эмберлин мы были довольно тесно знакомы, пусть знакомство это и было достаточно неоднозначным.

— Это, между прочим, камешек на чашу весов в ее пользу. — Интонация принца стала задумчивой. — Если бы она была шпионкой, неведомым образом подменившей твою жену, уж она точно знала бы такие нюансы. Никто не станет засылать неосведомленного агента туда, где его с легкостью поймают на нестыковках.

— А может, она та самая скрытая шпионка, о которых мы читали в древних книгах? — Судя по звуку шагов, Лир начал ходить из стороны в сторону. — Все отлично подходит — тем специально стирали память, чтобы они просто не знали о том, кому по-настоящему служат. А в какой-то момент просто произносили пароль или воспроизводили некий триггер, и вот уже перед нами абсолютно лояльный хозяину разведчик, который прекрасно помнит все, что с ним происходило в «беспамятстве».

— Это были сказки, Лир! Сказки и древние легенды! — Я даже по голосу слышала, что Чариз закатил глаза.

— Но исключать такую возможность мы не имеем права, — довольно жестко ответил Яролир.

— Согласен. Хотя поднимать панику на ровном месте нет смысла. Мы ничего толком не докажем, только выставим себя идиотами перед отцом. Остается не спускать с нее глаз и ждать развития событий.

— Скажешь тоже, не спускать глаз. Она даже от Тристана убегать умудряется, реализуя свои идеи, — проворчал Яролир. — А он, между прочим, может стеклышко в айсберге отыскать.

— Ну вот, кстати, смысл шпионке внедрять что-то новое и уникальное в наше общество? — размышлял дальше принц.

— Не знаю, хотя вариантов в голове крутится масса. Допустим, в морепродуктах легко спрятать некий долгоиграющий яд. Или там даже прятать не придется, а он содержится в самих животных, которых мы, между прочим, ели практически сырыми. — О, а мой муж тот еще выдумщик. И знатный параноик.

— А сама она их зачем ест? — Во-во, молодец, твое высочество. — Такой сложный план не может быть рассчитан на одноразового исполнителя. Я вот думаю, возможно, гипотетический враг просто плохо представляет себе, насколько далеко ушло лекарское дело в империи? Помнишь, Тор читал нам лекцию, что абсолютно любая еда может быть ядом для определенных людей? Точнее, могла быть до того, как ввели защитные печати. С тех пор ни один северянин никогда не боится пострадать от нового продукта. Любого, если только он действительно не отравлен.

Я мысленно удовлетворенно кивнула. Уж мне ли не знать, что такое аллергия на морепродукты. Правда, бабушка, помню, ворчала, что в давешние-то времена слыхом не слыхивали про такую напасть, как аллергия, прости господи, на еду. Жрали и не чирикали.

Но мое поколение уже вовсю пострадало от прелестей чрезмерной гигиены в быту.

Так вот, прежде чем затеваться вообще с морским промыслом, я несколько дней вкрадчиво приставала к господину Торстену. Еще тогда, в самый первый раз, когда мы ехали в карете из замка в столицу. И выяснила, что здешний народ о такой гадости радостно забыл, когда в магомагической академии изобрели способ выявлять предрасположенность к таким болячкам еще на стадии беременности. И одна пилюля, вовремя принятая матерью, навсегда избавляла ребенка от подобных перспектив.

Государство даже оплачивало эти самые пилюли из казны. И сделало их прием обязательным для всех, от вельмож до последних рыбаков на побережье. Без эксцессов не обошлось, были тут свои «антипрививочные страсти». Но его высочество — это вам не министерство здравоохранения, он ни с кем особо не цацкался. Сказано глотать пилюли? Будете глотать. Даже если придется запихивать их в каждую роженицу силами отряда стражников.

Наверняка были и те, кто пытался откосить хитростью. Но с ними тоже как-то справились, насколько я поняла из скупых ответов господина лекаря.

Так что я спокойно готовилась развернуть торговлю и рассчитывала только на одну реакцию едоков: нравится — не нравится. А отека Квинке не опасалась.

Мужчины за стеной тем временем продолжали беседу, развивая свою теорию заговора:

— Но все равно, представь ситуацию, что именно на какого-то из этих морских гадов печать не действует. И наши враги об этом узнали. Моя новая жена, или, точнее, та, кто ей притворяется, хочет внедрить морепродукты в высшее общество. Если моя теория верна, то в какой-то момент вся аристократия, а значит, и большинство сильных магов, погнавшись за модой на новые блюда, медленно сами себя сведут в могилу. После этого страну можно голыми руками брать.

— Порой я думаю, что тебя с твоими гениальными идеями нужно было обучать на диверсанта, а не на сыскаря. Мы бы уже миром правили, если бы, конечно, могли провернуть хоть что-то из твоих феерических фантазий.

М-да. Абсолютно согласна с принцем. Пните его во вражеский стан, пусть там реализует свои теории. В маске! Он ведь так хорошо и реалистично отыгрывает жиголо!

— Эти фантазии уже не раз спасали нам жизнь. Лучше перестраховаться и не посвящать эту неизвестную нам женщину ни в какие тайны.

— Так уж и неизвестную? Мне кажется, ты уже вполне плотно с ней пообщался, чтобы познакомиться поближе.

— Да, познакомился. И именно потому она сейчас жива, вовсю тратит мои деньги, эксплуатирует моих людей и столь смело поливает сарказмом меня и мое окружение.

— И кормит супом.

— Да сдался вам этот демонов суп!

— Тор сказал, что он действительно полезен. И эта женщина, как бы странно себя ни вела, еще ни разу не пыталась кому-то навредить. Она даже Иланну ни разу не ущипнула. Не попыталась уронить с лестницы. Наступить на подол платья. Или что там еще делают дамы с соперницами?

— Она мне сегодня заявила, что не прочь подружиться с моей невестой против меня! Это ж явная угроза, причем смертельная.

— Знаешь… лучше не надо. — Чариз сдавленно хихикнул. — Ты мне еще нужен. Живой и в своем уме. Две стервы в одной связке — это перебор для любого мужчины.